Приехал Юрий Васильевич в Крыловскую в 1925 году. В каком месяце - не знаю. К нам он пришёл в начале осени.

Вернувшись домой из школы, я увидела чужого молодого человека. Мама сказала, что это наш квартирант, ему представили меня.

Юрий Васильевич был совершенно неповторимым человеком. Его доброта, человеколюбие превосходили все пределы. Получая зарплату, гонорары за свои изобретения, он оставлял себе деньги только на питание и самые необходимые расходы, остальные отсылал, помогая нуждающимся друзьям; помогал рабочим элеватора, которые обращались к нему.

Придя к нам на квартиру, он очень быстро и просто стал как бы членом нашей семьи. Питался он с нами. Юрий Васильевич был домоседом, он очень редко отлучался из дома и очень на короткое время. Уходил он на почту, в библиотеку и очень редко к Лаврову Владимиру Панфиловичу (Лавров В.П. работал на элеваторе помощником механика вместе с Ю. В.). Приходя с работы, Юрий Васильевич обедал, после обеда никогда не отдыхал, а сразу садился к своему столу и работал: что-то писал, чертил. Но бывало и так, что во время обеда или ужина он вдруг срывался и гигантскими шагами носился по комнатам, выщёлкивая пальцами, точно кастаньетами, или теребя волосы, брови сдвинуты, глаза прищурены, потом стремительно садился к своему столу и быстро что-то писал, что-то чертил, и тут же всё по почте куда-то отправлял.

Он часто просил меня переписывать его работу, но я отказывалась, так как совершенно не понимала его почерка. Писал он очень неразборчиво, поэтому я не знала, что он писал и что чертил.

За свою работу Юрий Васильевич из Москвы получал большие деньги, которые тут же отправлял какому-то другу…

<...>

...При всём его душевном очаровании он не лишён был и странностей. Приведу такой пример: он отказался от постели, кроме подушки, и спал в спальном мешке. Костюм его состоял из брезентовой куртки, таких же брюк, а зимою вместо тёплого пальто у него была старенькая демисезонная тужурочка и кепка. Он был очень обеспеченным человеком, он мог прекрасно одеться, но помогал другим.

Как сам говорил Юрий Васильевич, тогда ему было 26 лет. Это уже совершенно взрослый человек, но, как видно, он очень любил юность. Он умел в свободное время хорошо шутить, создавая в семье такую тёплую, такую сердечную обстановку, что другие невзгоды жизни уходили за пределы нашей семьи.

А бывали дни, когда он подолгу сидел, задумчиво устремив в одну точку взгляд своих прекрасных, как южная ночь, чёрных глаз.

В конце лета 1926г. Юрий Васильевич уехал. Куда? Не знаю, но где-то в начале зимы он снова приезжал в Крыловскую, сделал остановку и пришёл к нам. Тогда он был одет совсем иначе. На нём было тёплое меховое пальто и меховая шапка, и костюм. Куда он уехал, я не помню.

В дальнейшем Юрий Васильевич переписывался с Лавровым В.П.. Лавров передавал мне приветы и говорил, что Юрий Васильевич живёт в Сибири.

О нём писали...
Ю. В. Кондратюк